|
|
||
|
|
|||
Борис БАРАБАНОВ,
Коммерсантъ, 10.01.2004
оригинал лежит здесь
На
сцене Концертного зала Чайковского выступили «Академия старинной музыки»
Татьяны Гринденко, контрабасист Владимир Волков и рок-группа «Аукцыон».
Чаще всего выступления рок-групп с музыкантами традиционных музыкальных
направлений – скучное переложение известных мелодий. Корреспонденту Ъ БОРИСУ
Ъ-БАРАБАНОВУ на сей раз повезло.
Такой концерт – отличный информационный повод для прессы,
проверенный PR-инструмент, такой же, как, например, акустический концерт
или альбом кавер-версий. Чаще всего проекты сочетания рока и классики становятся
результатом полной и безнадежной деградации артистов. Открытий в этом жанре
давно не случалось, и уж тем более – на российской сцене. То, что было показано
8 января в зале Чайковского, превзошло все самые смелые ожидания.
Ансамблю под руководством скрипачки Татьяны Гринденко не впервой играть
с рокерами. Несколько лет назад на этой же площадке она возглавила сборную
команду, в которую помимо подопечных Татьяны Тихоновны вошли ансамбль ударных
инструментов Марка Пекарского, хор «Сирин» и группа «Вежливый отказ». В
этот раз компания подобралась не менее колоритная.
В первом отделении на сцене двумя лагерями расположились «Академия старинной
музыки» в черных монашеских одеждах до пят и группа «Аукцыон» в отобранных
сценографом Теодором Тэжиком авангардно-карнавальных костюмах (лидер Леонид
Федоров – в расшитом цветами камзоле по моде петровских времен). Кстати,
обещанных крупногабаритных декораций Тэжика на сцене не наблюдалось, все,
что разрешили художнику фильма «Кин-дза-дза»,– это украсить сцену десятью
целлофановыми «лучами», которые должны были тянуться к рождественскому свету,
но упирались в до сих пор висящий под потолком зала Чайковского герб СССР.
Осью и связующим звеном двух полюсов проекта стал знаменитый контрабасист
Владимир Волков в татарском халате.
Начали с «Рождественской песни» немецкого композитора XIV века Михаэля Преториуса,
одного из тех, чье творчество является предметом пристального внимания «Академии»
Гринденко. Этим же произведением первая часть и закончилась. А между двумя
праздничными гимнами уместилась музыка Антонио Вивальди, ураганоподобное
волковское соло на контрабасе, просветленно-придурочные стихи шоумена Олега
Гаркуши в авторском исполнении под аккомпанемент трогательных скрипок, песни
группы «Аукцыон», включая давшую название всей программе «Зимы не будет»,
и «Ария Холода» Генри Перселла, которую некогда перерабатывали Клаус Номи
и Майкл Найман (главная тема фильма Питера Гринуэя «Повар, вор, его жена
и ее любовник»), а господин Федоров аккуратно адаптировал для концерта в
зале Чайковского. Старинная музыка и опусы «Аукцыона» были сплетены музыкантами
предельно органично. Кульминацией первого отделения стала песня «Все вертится»
с классического альбома Федорова и компании «Птица». По ходу исполнения
к «Аукцыону» присоединились ансамбль Гринденко и, наконец, орган, которым
управлял Федор Строганов. Сдается, никому из постановщиков столичных рождественских
мистерий не удалось создать у зрителей столь полного ощущения счастья.
Второе отделение было целиком отдано композитору Владимиру Мартынову. Пополненный
пианистом Михаилом Хохловым ансамбль Гринденко исполнил вместе с «Аукцыоном»
получасовое произведение «Листок из альбома». Примерно треть мартыновского
творения занимает минималистичное фортепианное вступление. Монотонный десятиминутный
соль-мажор даже некоторых весьма искушенных слушателей привел в бешенство,
в зале даже раздался свист. Самая близкая ассоциация с «Листком из альбома»
– техно-party в духе вечеринки в Зионе из фильма «Матрица: перезагрузка».
Сначала монотонный ритм, затем на него нанизывается ключевой сэмпл, в данном
случае – скрипичная фраза в исполнении Татьяны Гринденко, затем присоединяются
прочие инструменты и, наконец, «Аукцыон», от которого в данном случае требуется
традиционно агрессивное рок-музицирование с подключением всех возможных
духовых, гитар и барабанов. Четкий ритм при этом был выдержан до самого
финала – до выхода на сцену самого Владимира Мартынова, который театральным
жестом взял с пюпитра листок партитуры и, подняв над головой, разорвал его
на две части. И снова овация. Но биса не последовало. Что играть после такого
художественного высказывания – непонятно. Триумфальный концерт в зале Чайковского
задал столь высокую планку для массовых концертных зрелищ столицы, что теперь,
чтобы создать что-либо, еще более яркое и честное, потребуются силы еще
более внушительные. Таковых в поле зрения вашего обозревателя пока не наблюдается.
